Практически весь XX в. был для Церкви периодом преследований со стороны коммунистического государства. Репрессии были неминуемы.Еще в XIX в. среди марксистов шли споры относительно места религии при социализме – необходимо ли устранить ее силой или дожидаться, пока она отомрет сама. Понятно, что представители последнего мнения, в случае прихода к власти, отнеслись бы к Церкви намного спокойнее, чем большевики. Нужно учитывать, что некоторые социалистические партии допускали и многопартийную систему, которая несомненно смягчила бы удар по религии.Установление в России подлинной власти Советов также могло уменьшить масштабы гонений – такая система предполагала, что управлять страной будут избранные представители простого народа, среди которых было немало верующих людей. Однако «власть Советов» оставалась на протяжении 70 лет формальностью: реальную власть захватила самая жестокая фракция коммунизма – большевизм. В 1918 г. были запрещены все политические партии, кроме партии коммунистов-большевиков.Хотя официально была декларирована свобода совести, верующие оказывались людьми второго сорта. На продвижение по службе могли рассчитывать только члены коммунистической партии, для которых воинствующий атеизм был обязательной частью мировоззрения. Лидер коммунистов В. И. Ульянов-Ленин, выбросивший свой крест в мусор в 15-летнем возрасте, не предполагал никаких идейных послаблений в отношении членов своей партии. Заявляя, что религия является частным делом по отношению к государству, Ленин и его преемники настаивали, что к компартии это не относится. “Вождь пролетариата” призывал гнать из партии коммунистов, которые участвуют «в религиозных обрядах».Атеизм, по мнению Ленина, являлся основой большевистской идеологии. «Партия наша, – писал он, – есть союз сознательных, передовых борцов за освобождение рабочего. Такой союз не должен безразлично относиться к бессознательности, темноте или мракобесничеству в виде религиозных верований». Или: «Мы должны бороться с религией. Это азбука всего материализма и, следовательно, марксизма».В частных письмах Ленин и вовсе не скрывал своего глубокого отвращения к религии. «Всякий боженька, – писал он Максиму Горькому, – есть труположство. <...> Всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой есть невыразимейшая мерзость, самая опасная мерзость, самая гнусная “зараза”».Таким образом, власть была настроена на решительную борьбу с Церковью, в то время как влияние последней на народ стало снижаться задолго до трагедии 1917 г. Предупреждения о грядущих бедствиях звучали из уст православных подвижников, писателей и мыслителей с конца XIX в. К сожалению, предостережения услышаны не были.